Запустив руку в шерсть пса по имени Джим, умеющего подавать на счастье лапу. С чашечкой зеленого чая на лобке и «Койбой» в белоснежных фарфоровых клыках, вспоминая эпохальные вехи своей трудовой биографии. Или, если музыка надоела, просматривать сквозь раскрытое окно по «плазме» два на метр неизвестно какой по счету сезон «Доктора Хауза», переживая за гениального доктора, так и не встретившего за всю свою карьеру больного волчанкой пациента. И опять вспоминать, не жалея о содеянном и об ошибках прошлого уже не ранящих в самое сердце.

Первые пять рублей были нажиты в десятилетнем возрасте в недельный срок. Слегка завидуя голожопым аборигенам центральной Африки, использующих в промысле кокоса и банана приматов, я сам как обезьяна перепрыгивал с ветки на ветку в листве тенистой аллеи, яростно набивая липовый цвет в зажатый в зубах холщевый мешок с изображенным на нем греческим певцом Демисом Руссисом.

Объявление в аптеке по улице Чкалова, гасило, что за собранный килограмм сушеного цвета поставщику положено два рубля сорок копеек. Ценная информация мгновенно взволновала мою детскую душу и вселила надежду на быстрое обогащение.

Изрядно потрудившись за день, я расстилал газеты по всем свободным плоскостям нашей тесной «хрущевки», высыпал на них утрамбованные соцветия, чтобы на следующее утро с новыми силами отправиться обдирать следующую липку.

Я всегда задумывался над смыслом слов. Издали, ободранные моими детским руками деревья, спектрально отличалось от, пока еще цветущих - соседних, что свидетельствовало о высоком качестве работы и серьезном подходе к делу.

К вечеру родители перемещались в тесном пространстве квартиры медленно. Опирались руками на мебель и стены, осторожно ступая по специально отведенным для ног пятнам, относясь к моему бизнесу с сочувственно-ироническим пониманием.

Сбор, хоть и создавал объем, но в весе прибавлял медленно. Высушенный и утрамбованный в две наволочки урожай завесил два кило. Увязавшийся сопроводить меня к аптеке соседский мальчик по фамилии Моткин был очень удивлен, когда со мной сполна рассчитались, погладили по голове и даже отправили благодарность в школу. Эх, золотое время. Сейчас бы обязательно спросили паспорт, вместо школы данные отослали в налоговую инспекцию, где бы лихо отчекрыжили часть прибыли и с прищуром потребовали составить декларацию о доходах.

Вдохновленный моими успехами Моткин, на следующий день сколотил артель из слабо осведомленных о деле малышей, готовых за долю малую стараться на липках. Но через неделю предприятие лопнуло по причине качества высушенного и готового к сбыту продукта. Сезон цветения липы неожиданно закончился. Цветки окуклились, приняв шарообразные формы, потеряли запах, способность излечивать от кашля больных людей, а заодно потерялся и интерес к продукту со стороны фармацевтов, обеспеченных мной сполна до следующего года.

Окуклился и сам работодатель Моткин, который был бит своими наемниками за невыполнение договоренностей. Бит, правда, слегка, скорей в назидание, без присущей детям безжалостности, с учетом форс-мажорных сезонных недоразумений.

Уже сейчас, с годами, я понимаю, что не извлек из ситуации самого главного урока – моткинского подхода к делу. Авось бы жил сейчас, как и он, в Беверли Хиллз, или на моторной яхте в маринах Сан Тропе, в отделанном красным деревом кубрике среди старинной бронзы, прочей мещанской лабуды, и с видом на побережье.

Хотя, вряд ли. История не терпит сослагательных наклонений. Да и в крови моей нет ни одного, нужного для организации серьезного бизнеса еврейского эритроцита.

Народная мудрость гласит: хочешь сделать что-нибудь хорошо, сделай это своими руками. Ее тупо и придерживаюсь по мере естественного взросления и тщетных попыток накопления житейской мудрости.

Прошли былые времена, времена гордости за родителей, отпахавших на одном месте по сорок с лишним лет. По воле партии и по единственной, полученной за годы учебы специальности. Без всевозможных контрактов, соцпакетов, резюме и унизительных справок из нарко и психдиспансеров в случае смены работы.

Как бы там ни было, но я считаю, что от работы нужно получать, прежде всего - кайф и эквивалентное усилиям денежное вознаграждение. Если бонусы превышают ожидания, что бывает крайне редко, на кайф можно и забить. Именно эти бонусы и стимулируют соискателя работы на поиски тепленького местечка.

Незамедлительно приходит разочарование. Поезд ушел. На этих самых нагретых местах, в окружении тихо шипящей оргтехники и пахнущего «KENZO» вспомогательного, готового на все длинноногого персонала в деловых костюмах с глубокими вырезами, уже сидят баловни судьбы и смотрят на тебя с фальшивым сочувствием.

Не отрывая задниц от кресел, они оправляют факсы партнерам-подельникам, ныкают деньги по оффшорам, изредка отрываясь от знакомств с девками на дамочке.ру. Завидовать не стоит. Быть может, они начинали точно так же как и ты: ремонтировали самолеты, отучились пять лет в политехе, рубили мясо в одном из гастрономов Первомайского райпищеторга, проектировали системы автоматической сигнализации, торговали анютиными глазками у метро, копали могилы, и стригли овец в Закавказье. Просто они вовремя остановились. Остановились на чем-то одном. И теперь смело могут прибить на дверь своего кабинета иезуитский лозунг "Arbeit macht frei", который по отношению к тебе никак не применим. Разве что рассматривать его с точки зрения свободы от работы, как таковой.

А ведь все дело в тебе самом. В твоей патологической лени, утрате интереса к делу по мере полного его освоения, противопоказанной в вопросах бизнеса христианской любви к ближнему и нередком разнузданном идиотизме.

К бизнесу существует два подхода - деловой, и не очень. Многим знакома байка про рыбака и миллиардера:

Однажды один очень деловой человек прогуливался по берегу океана, где встретил рыбака загорающего на корме своей лодки и потягивающего пиво из алюминиевой банки. Они разговорились.
- Ведь еще только полдень, - сказал очень деловой человек, - почему ты тунеядствуешь?
- Вы не правы, сударь, - возразил рыбак, - утром я сходил в море, наловил рыбы, сдал улов скупщикам, получил вознаграждение, купил пива и теперь вот отдыхаю. Угощайтесь, - протянул рыбак собеседнику банку запотевшего «Тюборга».
- Спасибо, - поблагодарил рыбака очень деловой человек. Он присел рядом, откупорил банку, приложился, и продолжил свои расспросы. – А почему бы вам, уважаемый господин, не сходить в море еще раз, ведь время вполне позволяет?
- А зачем? – удивился рыбак.
- Как зачем? – теперь уже удивился миллиардер, - наловить еще рыбы, тем самым выручив в два раза больше денег. Потом еще раз сходить, на вырученные деньги купить еще одну лодку, нанять других рыбаков, купить потом траулер, потом еще несколько и так далее. Ну, ты меня понимаешь, о чем я?
- Понимаю, - ответил рыбак, потягивая пиво, - но зачем?
- Чтобы потом лежать на солнышке и ничего не делать, - пояснил деловой человек.
- А я этим и сейчас занимаюсь, - подытожил рыбак.

У каждого свой путь, утверждает индийская философия, да и не только она. Ярый сторонник теории перевоплощений, всю жизнь меняющий профессии, о которых в раннем детстве сидя на липе даже не смел, и предположить, я теперь могу с уверенностью позиционировать себя как белорусский средний класс. Как это случилось – сам не пойму. Для меня всегда был важен сам процесс познания и освоения нового. Возможно, так суждено, и накопление опыта пригодится мне в следующей жизни, в которой я не смогу понять случайно встреченного рыбака на пляже Санта-Моники или Уэст Палм Бич.