Кожаный диванчик, журнальный столик, две чашки кофе, два бокала с коньяком. Он и Она. Или Она и Он (как вам будет угодно).
Она чуть подалась вперед и коснулась подушечками пальцев его руки:
-- Надеюсь, ты не подашь на меня в суд за сексуальные домогательства? -- спросила шепотом.
Пальцы сплелись. Взгляды встретились:
-- Еще как подам.
-- И все-таки я готова рискнуть, -- большим пальцем она провела по его губам.
Его рот слегка приоткрылся и втянул в себя ее палец.
-- Тебя расслабляет коньяк? – взгляд ее становился туманным.
-- Тебя, как вижу, тоже... Хотя я думал, что женщины предпочитают «Амаретто».
-- Какой сладкий кошмар. Я подам на тебя в суд за подрыв деловой репутации...
Она чуть придвинулась и коснулась губами его губ.
-- А я подам на тебя в суд за нарушения моего авторского права на поцелуй, -- он приобнял ее за талию, перехватывая инициативу.
Она игриво отстранилась:
-- Я делаю это с тринадцати лет. Но не знала, что авторство принадлежит тебе.
-- Авторство... А также право на тиражирование и распространение, -- он покрывал поцелуями ее ладошку.
-- Распространение на какой территории? – мурлыкала она, подвигаясь все ближе.
-- Любой, -- шептал он, прикасаясь к ее груди через скользящий шелк блузки.
-- Господи, сколько же прав я нарушила, -- задумчиво продолжала она, запуская пальцы в его кудрявую шевелюру.
-- А какую я потребую компенсацию за это... – его руки уже расстегивали верхние пуговицы ее блузки.
-- Получишь не больше, чем полагается по закону, -- она нащупывала пряжку на его ремне.
-- От десяти до пятидесяти тысяч базовых величин, -- он просто впился в ее губы.
-- Можно, я расплачусь натурой, -- прошептала она, освобождаясь от блузки.
-- Если судебный исполнитель не против...
-- Он не против. Я чувствую его желание удовлетворить твой иск, -- она закончила возиться с ремнем, и наружу вырвался возбужденный «судебный исполнитель».
Он поцеловал ее глубоко и страстно.
-- Кажется...
Он снова поцеловал ее.
-- Кажется, я хочу заплатить тебе авторское вознаграждение...
--За что? – он нетерпеливо искал застежку бюстгальтера на ее спине.
-- За поцелуи... – она щелкнула застежкой спереди...
-- За поцелуи, -- он втянул в себя ее нижнюю губу, -- только компенсация через судебного исполнителя.
-- Почему? – она приподнялась, чтобы позволить ему снять с нее юбку.
-- Ты целовалась с тринадцати лет, нарушая мои авторские права.
Она молча расстегивала пуговицы его рубашки.
-- Вознаграждение будет сразу после компенсации, -- он стягивал с нее стринги.
-- Только без принуждения, -- она игриво отстранилась, -- на добровольное исполнение ты должен дать мне... ммм... неделю.
Он резко уложил ее на спину:
-- Мы улучшили законадательную базу. Судебный исполнитель...
-- А-а-а...
-- Да...
-- А-а-а-а...
-- Да...
-- И?
-- По-моему...
-- А-а-а-а...
-- Да...
-- Что судебный исполнитель?
-- Похоже, он находится в процессе удовлетворения иска. А-а-а...
-- А!
-- ААА!
-- А-а-а-а-а-а...
-- О, Боже...
-- Господи...
-- Ну, вот, ты опять нарушаешь мое авторское право на поцелуй.
-- Я сейчас заплачу вознаграждение, -- снова целует его.
-- Поцелуем? – целует в ответ.
-- Конечно, -- покрывает поцелуями его лицо.
-- Нет, это просто невозможно. Кажется, ты снова заставляешь меня подать в суд...