Встретивший меня московский двор с привычным набором турников и качелей, был лишен каких-либо излишеств. Окруженное со всех сторон однотипными панельными домами, его унылое пространство становилось еще более удрученнее из-за возвышавшегося посреди зеленой лужайки огромного мусорного контейнера. Несмотря на то, что ежедневно мусорщики опустошали его, неизменно гора мусора вырастала снова и, накренившись, грозила перевалиться через край.

То и дело можно было видеть прохожих, несущих к мусорному баку поломанные стулья, битую посуду, старые и не очень игрушки, кровати, диваны, кресла. Тяжелую мебель люди ставили около контейнера, игрушки и вещи прислоняли рядом, авось кого-то заинтересует своеобразное предложение ознакомиться с содержимым драных мешков.

В креслах напротив мусорки восседали после местные пьяницы. Вольготно закинув ногу за ногу, и ведя друг с другом задушевные беседы, они не обращали никакого внимания на спешащих по своим делам недовольных жильцов.
Общага, в которую мне предстояло заселиться, не была общежитием в полном смысле этого слова, но почему-то именно так мне захотелось назвать мое новое место пребывания. Четыре квартиры, соединенные между собой одним общим коридором с обитой дерматином дверью, которую жильцы должны были все время держать запертой, вызвали во мне чувство глубокого недоверия и даже разочарования. Удушающий запах чего-то вареного вкупе с толченым укропом и перетертым тмином, стоявший плотной едкой пеленой в небольшом коридорце, заставил меня уткнуть нос в воротник куртки и энергичнее завозиться ключом в замочной скважине.

-Эт кто тут орудует?- из двери соседней квартиры, выпустив паровое облако с вонью застаревшего белья и немытых полов, высунулась страшная старуха. – Новенькая , что ли?- старуха широко зевнула, не позаботившись прикрыть рот с гнилыми пеньками зубов ладонью.
Не имея ни малейшего желания вступать в какие-либо разговоры с женщиной, всем своим видом напоминавшей ведьму, я продолжала пытаться открыть дверь, тщетно дергая ключ. Он намертво застрял в замке, заставляя меня выслушивать старухины причитания.
-ХодЮт тут всякие, понимаешь ли,- женщина бочком вышла из квартиры, опасливо поглядывая на меня. –И что им только надо! Молчат, сами себе на уме. Вы, гражданочка, хоть паспорт имеете?- осведомилась она, подойдя ко мне близко и пытаясь через мое плечо рассмотреть мои руки.- Чай не замужем? Или в гражданском жить станешь? Сейчас никто не торопится оформлять отношения!

Обалдев от потока информации, а также от вони, исходившей от женщины, я в ступоре разглядывала половик под ногами.
-Чего к девушке пристала, Катька?!- раздался вдруг басовитый окрик.
Я вздрогнула. Из другой квартиры выглянула полная женщина. Ее колючий взгляд ощупал меня с головы до ног.
-Вы, девушка, не обращайте на нее внимания,- кивнула мне толстушка.- Катька у нас сумасшедшая.
Я в ужасе обернулась.

Так называемая Катька заверещала, будто резаная, поливая скверными словами подбоченившуюся женщину. Старуха трясла седой головой, иногда хватая себя за щеки и топая босыми ногами.
-Щас масла принесу, ключ смазать, а то ночевать в подъезде придется,- пробасила женщина и скрылась в своей квартире.
Екатерина также юркнула в свое вонючее логово и вскоре вернулась с кусочком мела. Она принялась на общей двери писать какую-то околесицу, пропуская слоги. Читая ее писанину, я с трудом, но смогла догадаться о смысле вывернутых фраз.
-Поним вод спрещен!- гласило послание, переводимое не иначе, как «посторонним вход воспрещен».
-Вот так,- снова подходя ко мне, обрадовалась чему-то старуха. Ее блеклые глаза сверкнули, а губы вытянулись в трубочку.- Понятно?!