Я в эту компанию попал, в общем-то, случайно: хорошо знал хозяина предприятия-клиента этих крутых перцов, а он, в свою очередь, хорошо знал мои способности искать и находить напизженное. Вот и попросил съездить с этими именитыми корпоративщиками.

Ехали (летели) втроём. Собственно, я. Кроме меня - холёный, с пидарскими замашками, очень «правильный» аудитор, который имел столь многословную должность, что я даже не пытался её запомнить, просто - главный аудитор, и всё. И Службист (я так его прозвал) - специалист по безопасности. Явный выходец из Конторы (а то и не выходец, штатный работник, проросший на корпоративных хлебах). Этот мужик мне понравился больше пидора-Аудитора, но в целом - я приуныл, та ещё компания...

Летели в Хабаровск, далеко. Моё предложение въебать перед полётом по стакану было встречено таким искренним непониманием обоих мужчин, как будто я им перепихнуться предложил друг с другом, между делом.

...Полетели на сухую. Всю дорогу парни словно бы соревновались, кто круче подлизнёт родимой корпорации. У кого корпоративный дух выше. Аудитор заходился в руладах о том, как прекрасно работать в такой корпорации, как Нестор и Юноша, Службист чуть более сдержанно, но и более весомо, подтверждал правильность этих мыслей. Я откровенно скучал, развлекаясь тем, что гонял стюардессу за коньяком, на который они оба смотрели осуждающе.

Прилетели. Вечер. Нас, разумеется, встретили, отвезли в гостиницу. Так себе чудильник. Тут случилась первая неприятность: мне-то номер заказывал и оплачивал хозяин предприятия-клиента, и, видимо, не очень вдавался в тонкости. Или поскупердяйничал по-просту. А им - Нестор и Юноша, их любимая, в жопу расцелованная корпорация. Поэтому номер напротив моего, в который заселился Службист, был... люксом. С полноценной ванной, биде, и прочими ништяками. А у меня - скособоченная полутораспальная кровать, убогий телевизор неведомой мне китайской марки, и - душевая кабина с толчком.

Пидарок же Аудитор поселился на другом этаже, и его номера я не видел. И смотреть не стал, чтоб не расстраиваться.

Я уже собирался спуститься в кабак, дабы пожрать (несмотря на позднее местное время, спать из-за смены часовых поясов не хотелось вовсе), как вдруг в номере зазвонил телефон, и трубка понесла какую-то пургу голосом пидорка-Аудитора. Суть пурги - мы, бля, одна команда, и по этому поводу поужинать нам надо непременно вместе, что он и предлагает нам всем троим сейчас сделать.

Ну, думаю, наконец-то - небось-таки кирнём щас, глядишь, по-лучше пойму, кого мне Бог послал, в «команду», блядь...

Спустился. В джинсах и футболке. Службист был уж внизу и изучал меню, я отметил, что в его облике ничего не изменилось - тот же костюм, галстук, только рубашку свежую одел. Да, жёстко их там дрючат, в Несторе и Юноше... Если даже вечером в гостинице за ужином он галстук не снимает...

Примерно в таком же виде спустился и Аудитор-полупидор. Галстук, рубашка, костюм. Один я распиздяй.

...Оба сели изучать меню столь внимательно, словно от этого зависел исход командировки. Я поступил проще: подошедшего официанта я спросил:

- Что у вас есть покушать?
- Интересует рыба, мясо?
- Мясо.
- Свинина, говядина? Есть бифштекс и есть китайские пельмени. - ну да, мы же в двух шагах от границы с заклятым другом...
- В пельменях китайских какое мясо? - с видом знатока поинтересовался я.
- Фарш из говядины и свинины... - пожал почему-то плечами официант.
- Давайте! - и по тому, как разом хлопнули папки меню, понял, что мои партнёры также сделали свой выбор:
- И мне - тоже!
- И мне! - да... похоже, в корпорациях нынче напрочь отбивают индивидуальность. В чём бы она не проявлялась.
- То есть - три порции пельменей? - уточнил официант, дивясь такому единодушию.
- Выходит - так. И водочки... - я сделал паузу, обведя глазами свою «команду», но понимания не встретил, и потому закончил: - ...грамм 200 принесите, пожалуйста!

...За нехитрым ужином разговор снова весь вертелся вокруг Нестора и Юноши, и прелести там работать. Макдональдс, сектанты, блядь, какие-то! Все попытки сбить их с этой магистральной темы - ни к чему не вели. Особенно раздражало ихнее «выканье», почему-то: «Павел Егорович, если вас не затруднит, подайте, пожалуйста, салфетку!», «Геннадий Николаевич, а вы на последнем корпоративе были?», «Это там, где канат перетягивали? Как же, как же, был! Помнится, мы победили финансовый блок!», «Ну ещё бы - вы же наша безопасность, вы должны быть сильными!» - это Аудитор-пидор елей льёт, подобострастно поглядывая на мускулистого Службиста.

Пиздец какой-то, «в мире животных», ей-Богу!

...После столь замечательного ужина я вернулся в номер, от нечего делать потупил в телевизор. Раскрыл ноут (никаким вайфаем и ваще - интернетом в гостинице и не пахло), попытался законнектиться через GPRS-модем, но вышло медленно и дорого, плюнул, погонял пасьянс, и уже собрался попытаться заснуть. Как вдруг услышал звуки явного праздника...

...Звенели бутылки, взвизгивали девки, кто-то лихо отплясывал. «Да! - подумал я, - вот где-то же по соседству живут замечательные люди! А с моими индюками корпоративными не то, что блядей замутить, - даже водки не выпить. Й-эх! Потенцию сдали по описи, поди, при поступлении на работу. Вместе с чувством юмора и самоиронии!».

Захотелось курить. Но - удивительное дело - окно в моём распрекрасном номере не открывалось. Раздражённый, я решил выйти в коридор (не люблю курить в наглухо закрытом помещении) - найти, где покурить, а заодно взъебать на пол-шишечки горничную, за неоткрываемое окно.

Вышел в коридор, а тут открылась дверь номера напротив, где жил Службист.

...И я внезапно понял, где же проходит праздник жизни и продажной любви!

Геннадий-свет-Николаевич, не будь дурак, спроворил себе пару ботлов отличного коньяку и целых трёх блядей, которые в настоящий момент уже бегали неглиже по его номеру. Сам он, развесёлый и пьяный, радостно ревел в объятиях одной из них, также до пояса (сверху) голый.

Вечер моментально перестал быть томным. Увидев, что я всё увидел, Геннадий Николаевич не замешкался ни на секунду, а тут же предпринял единственно правильное в такой ситуации:

- Пашка! Заходи, друже!! Присоединяйся! - и он весело-забористо выматерился, объясняя, к чему именно он предлагает присоединиться.

...Два раза повторять вашему покорному слуге не пришлось - чего-чего, а к разврату всегда готов! Я с удовольствием присоединился, и уже скоро увёл в свой номер симпатичную рыженькую бестию...

Кстати, Геннадий Николаевич годами меня чуток постарше - лет на пять-шесть, но обратал за ночь двоих, никого вниманием не обидел. Орёл-мужик!

А ведь за ужином-то как всё чопорно было? Да на «вы», да «спокойной вам ночи, Павел Егорович!», да всякие расшаркивания и поклоны...

...Самое забавное было утром: я чувствовал себя просто великолепно - во-первых, не слишком много выпил, во-вторых - активный секс это как спорт. Отрезвляет-тонизирует. Короче, я был в тонусе, полностью готовый всех порвать пусть даже во славу этой ебучей корпорации Нестор и Юноша! Гена был чутка помят, но тоже - очень даже очень.

...А вот Аудитор-полупидор спустился к завтраку с таким лицом, будто это его мы всю ночь с Геной в два смычка пороли (о чём я незамедлил пошутить, едва мы с Геной подошли вдвоём к «шведскому столу». Гена шутку оценил, захрюкав от смеха).

Мы с большим аппетитом, разгулявшимся после бурной ночи, уминали разносолы, пока Аудитор вяло размазывал ложку какого-то травяного салатика по своей тарелке, и стонал нам о том, как тяжело он переносит смену часовых и климатических поясов...

Смех-смехом, но вид у него был, как у человека, который крепко, запойно, пил дня три. Разве что перегаром не несло... А ведь моложе Гены. Поди, пойми...
Вечером, за ужином, ситуация повторилась. Расшаркивания, «будьте любезны, подайте, пожалуйста, соль», разговоры о работе и слава корпорации! Я, подыгрывая, называл Гену Геннадием Николаевичем, он меня - Павлом Егоровичем, вобщем, я практически проникся корпоративным духом.

А что? Такой корпоративный дух, когда днём все на «вы» и в галстуках, а ночью пол-Хабаровска переебут, запивая коньяком - это мне по вкусу, чо. Эт мы понимаем, это ещё с комсомола так было: днём - одно, ночью - другое. На собрании - одно, дома на кухне - другое. И так далее. Везде. Со всеми остановками.

Меня подмывало подъебнуть Аудитора.

- Дормидонт Леонидович, а как вы собираетесь провести вечер? - невинно поинтересовался я. Аудитор вяло ответил:
- Начну писать отчёт... У нас ещё два дня, но надо уже начинать... - обречённо ответил он. - А вы, Павел Егорович, имеете какие-то иные планы?
- Что вы, что вы, Дормидонт Леонидович, - думаю, сейчас посмотрю новости из Москвы, и после этого - сразу за отчёт, сразу. Мне ведь тоже писать надо... - сообщил я совершенно серьёзно. Геннадий Николаевич сидел с таким профессионально-каменным лицом, что даже у последнего еблана не могло возникнуть иной мысли, чем он будет заниматься вечером - разумеется, исключительно написанием отчёта!

Едва поднялись на этаж, Геннадий Николаевич моментально превратился в похотливого Гену, и зашептал мне, что сегодня будет чуть дороже, чем вчера, зато такой смак, мол, дали ему тут телефон - вся волнующая, терпкая Азия представлена, еби - не хочу! Экзотик! И, мол, он договорился, и через час начнётся оргия! Разумеется, я в числе приглашённых в первый ряд партера.

...С азиатками мне ещё не доводилось иметь дело, поэтому предложение меня заинтересовало (хотя оно бы меня по-любе заинтересовало бы), но я решил маленько подъебнуть и Гену. Напустив на себя удивлённо-отстранённый вид (примерно с таким видом они встретили моё предложение выпить в аэропорту, в Москве) - я сказал:

- О чем вы, Геннадий Николаевич?? Меня ждёт мой ноутбук и отчёт... Вы же слышали, за ужином?! - Гена, откинув голову, взглянул на меня ищуще-напряженно, но после понимающе заржал.

...Темперамент - темпераментом, это я понимаю, конечно, но честно говоря - охуел, когда в номер вошли сразу шесть симпатичных китаянок (или кореянок - леший их разберёт, кто там кто). Я искренне решил, что это нам - на выбор, оказалось - не так: любвеобильный Гена под себя зарезервировал аж четверых (!), мне же предлагалось две... Я даже не знал, обижаться ли на сей факт, или радоваться ему - с одной стороны, я сторонник брать качеством, а не количеством, и вообще предпочитаю индивидуальный режим, а не конвейер. С другой - но себе-то он аж четверых?! А ведь он - старше! Неужто в моих силах настолько не уверен.

...Всю ночь с нашего этажа в унисон доносились взвизги, крики, стоны и рычание Гены, который, видимо, считал свой животный рык нормальным аудио-сопровождением соитию. А слышимость в гостинице была та ещё.

К утру я, если честно, заебался. В буквальном смысле этого слова. Наступило пресыщение. За завтраком (Аудитор-полупидор запаздывал) я сообщил Гене: ещё одна такая ночь, и я начну с тоской поглядывать на нашего пидарка, ибо кроме столь экзотичных отношений уже ничем меня не удивишь. Гена насмешливо промычал что-то в ответ. А тут и Аудитор поднадошёл.

Господи! Выглядел он ещё хуже, чем вчера: мешки под глазами, синие круги, весь вялый, как отпизженный осёл.

- Дормидонт Леонидович, доброго утра! Как спалось? - участливо поинтересовался я.
- Ах, Павел Егорович, не спрашивайте! Ужасно! В этой гостинице такая слышимость! Какие-то уроды подо мной устроили пьянку и оргию на всю, представляете ли, ночь!! Всю ночь я слушал крики насилуемых женщин, непристойные звуки, звон бутылок, музыку, танцы!!! Это ужасно, это ужасно! Я смог заснуть только в пять утра, вы представляете??! А мне ещё говорили, что в эту гостиницу селят только приличных людей! Вы ничего не слышали? Это ж на вашем этаже было, судя по всему...

Я посмотрел на Гену. Его взгляд выражал только одну мысль, созвучную моей: «Или в натуре ебанутый, или - прикидывается, падла!»

* * *

Работу мы в тот день закончили раньше обычного. В сущности, мне ещё в первый день, после изучения документов, стало ясно, кто пидарас и крыса. На второй день я только выписал себе аккуратненько реквизиты документов, на которые собирался ссылаться в своём почти готовом уже отчёте, сделал необходимые сканы и ксерокопии, после чего переговорил с Геной. Службист тоже даром времени не терял: он грамотно и деликатно успел снять показания с двух, казалось бы, рядовых сотрудников филиала, которые (показания) полностью подтверждали мою версию, и без того подтверждённую фактами и логикой.

...Аудитор же сидел, полностью погруженный в какие-то авансовые отчёты, доёбывался до мелочей, и в целом производил впечатление человека, который пропустил постанову задачи, и теперь просто отрабатывает, для виду, командировку, затеяв практически полноценный аудит филиала...

На улице я спросил Гену:

- Ты давно с этим кретином работаешь?
- Первый раз в командировке, а так, по корпорации - давно... Идиот, каких свет не видывал.
- Т.е. он в самом деле - йобнутый?
- На всю голову. К тому же - пидор.
- В натуре?
- Голубой, как яйца дрозда, бля буду. - лаконично сформулировал Гена: - потому и живёт в должности Главного Аудитора...
- ???
- Да председатель Совета Директоров Нестора и Юноши - из той же говномесной братии... Вот, Паша, редкий пока ещё в Отечестве нашем случай ты имеешь возможность наблюдать: мужчина, сделавший карьеру через жопу, т.е. через постель, да...
- Охуенно девки пляшут. Он хоть знал, зачем сюда ехали?
- Да от него проку никакого, его за нами приглядывать поставили, только и всего. - легко вдруг сказал Службист. - Ну, заодно - поглядит, чо тут как. Может, тоже чего нароет, в смысле нарушений кассовой дисциплины. Рублей на тысячу, гггг - и Гена гортанно, по-сержантски, заржал.
- Да-а... работнички, ёба...
- А чо? Да не обращай внимания. Он не пьёт, не курит, не ширяется, за собой следит, как маньяк, девки его не интересуют, а пидоров в Хабаровске, поди, днём с огнём не сыскать. Хотя... Хуй знает, чо он такой помятый каждое утро. Мож, тоже - нашёл-таки себе усладу, я не удивлюсь, если здесь и такой сервис есть...
- Понятно. Ладно, пока это пидорское чмо в бумагах зарылось - поедем в гостиницу?
- Айда...

* * *
Поскольку в гостиницу вернулись раньше обычного, к плотским утехам также решено было приступить раньше - завтра мы уже улетали, нужно было отоспаться, и вообще - нагулять невинности перед встречей с семьёй (так, по-крайней мере, считал я, мысли Геннадия на сей счёт мне неизвестны).

- Ты сегодня как? - безразлично поинтересовался Гена за ранним ужином (или поздним обедом).
- А что у нас сегодня в меню? Козочки? Ослицы? Негритянки? Слепые несовершеннолетние дети из местного приюта? Я даже боюсь предугадывать ширину полёта твоей фантазии, Гена! Кого ты выписал на сей раз, о, похотливый Раб Залупы?
- Фубля. Какие, нах, дети... Те же, что были в первую ночь - наши. Мне чо-то азиаточки не пошли, а тебе?
- Затрудняюсь ответить. С одной очень даже прикольно было бы, а вот когда их две - как-то весь концентрируешься на процессе, чтоб на всех хватило. В итоге секс напоминает нудную работу, будто дров наколоть на зиму подрядился тут кому. С этой точки зрения можно сказать, что мне тоже азиаточки не пошли, но не их в том вина...
- Не-е. Орут много, толку мало, и нихера непонятно, нравится ей, или что. Переигрывают, я считаю.
- Ишь. Да вы, Геннадий, гурман - ояибу! Азиаточки вам переигрывают, понимаешь! Чтоб ты знал: секс для азиатской женщины - религия! Они ж двигаются - чисто ртуть! Эх... Так и знал, Геннадий, что за количеством вы похерите качество! Кстати, именно поэтому прошу сегодня индивидуализировать (по-крайней мере, для меня) сие занятие. Я в командном зачёте выступать не умею, всегда предпочитал единоборство. Прошу эти слова занести в протокол, а совещание по поводу досуга считать закрытым!
- Принято...

Но едва девки вошли в генин люкс, как зазвонил телефон. Это был наш аудитор, который - мы же, блядь, одна команда! - звал нас коллективно отужинать, подвести, так сказать, итоги дня. Узнав, что мы уже отужинали - огорчился страшно, сетовал, охал-ахал, (как же, бля - такое предательство корпоративных ценностей - ужоснах!), затем сообщил, что мы просто обязаны подняться в его номер, попить с ним чаю!

Девки сидели мышкой, когда одна попробовала хихикнуть, я сделал страшное лицо, а Гена показал ей пудовый кулак столь недвусмысленно, что больше их не было слышно...

Когда трубка была повешена (Гена клятвенно пообещал, что как только мы закончим работу над отчётами, мы, наверное, к нему зайдём, если не будет слишком поздно), я сказал:

- Гена! Я не знаю, как тебя, но меня этот придурок затрахал. Пошёл он нахуй, и если он появится здесь - я ему это в лицо скажу, а может, даже заеду по этому лицу, причём сделаю это с превеликим удовольствием! - однако Гена приуныл:
- Тебе-то хорошо, ты - человек свободный... А мне с ним ещё работать...

Как бы то ни было, а разврату мы предались. Раб Корпорации Гена вспомнил-таки, что по вечерам он, в первую очередь, Раб Залупы, и потому - забил на Аудитора и его чаи.

Я-то и подавно о них не вспоминал.

Пока не услышал шум. Крики, какую-то ругань (мы к тому времени уединились с рыжей бестией в моём номере, для, э-э, духовной беседы, разумеется).

Оказалось, не дождавшись нас к чаю, Аудитор спустился на наш этаж, и постучал в дверь Гены. Тот решил, что это - я, либо гандоны позаимствовать, либо ещё чего, и, сдуру, открыл дверь, как был - в костюме Адама, с гордо поднятым сами-знаете-чем. С порога номера открывалась отличная перспектива на двуспальную кровать люкса, на которой нежились две обнажённые фемины...

...Когда подобная же картина открылась из двери моего номера (я вышел на шум и крики) - с Аудитором-пидарком случилась полная истерика и ахуй. Он скачками убежал на свой этаж...

...Дальнейшие сутки стали живым воплощением популярного в тырнете выражения «КИСО ОБИДЕЛОСЬ!». Наше Кисо - Дормидонт Леонидович - обиделось на нас страшно (интересно, он в самом деле верил, что мы корпим над отчётами, или вообще записывал нас в свою говномесную братию? Непонятно.) - оно не садилось с нами за один стол, оно с нами разговаривало только в виду большой необходимости, оно даже при регистрации на рейс запросило места подальше от нас.

Я, свободный от корпоративной этики, все эти сутки - ржал, как конь, глядя как психует кисо, Гена - хмурился (ему же ещё с ним работать, да), Аудитор обижалсо, - вобщем, всё было весело.

...Так и прилетели в Москву.

Спустя пару месяцев мне позвонил Геннадий Николаевич, сообщил, что он уволился, и намекнул, что ищет работу. Я сумел привлечь его на один проект, но наше с ним сотрудничество как-то не срослось, даже не знаю, почему - может быть, потому, что слишком много друг про друга узнали в той командировке, и это наложило свой отпечаток. А может, просто - не пошло. Так бывает иногда, и никто в этом не виноват.
...Имеет ли какое-то отношение к его увольнению пидарас Дормидонт - осталось для меня загадкой. Сам Гена не рассказывал, а мне спросить как-то случая не представилось.

Такая вот история - ни о чём.